Москва

Часть 4. Попытки поговорить с СП позднее как с простым человеком ни к чему не привели, тот ссылался на некую «политическую необходимость» меня загнобить, что ж поделать, если он оказался в итоге предателем ради шкурных интересов. Он довёл мою мать до инсульта. Со временем, и рабочие отношения стали ухудшаться, СП стал придираться абсолютно ко всему, даже запретил мне из вредности персонально слушать музыку на раб. месте, хотя все до этого (и после меня) вполне её слушали. Однажды выгнал меня посреди рабочего дня домой без объяснений за то, что я просто длительно на него посмотрел (не зря говорят, что зверям нельзя долго смотреть в глаза!), я сообщил АО, но тот поддержал СП. Сам АО в этот период тоже отчудил, я для себя в комнате оставил небольшую фанерку, АО однажды пришёл и разломал её якобы «для дела», когда я заявил об этом АО, тот стал орать, что заявит на меня в мифическую «спецмилицию», что я её украл. После всего этого, стало понятно, что я не могу больше работать в таком «доброжелательном» коллективе и мне нужно искать новое место. Перейти в другой отдел я посчитал нецелесообразным, т. к. конфликт у меня был с самим Д. Просто так уйти мне, понятное дело, не дали. Начали издеваться, как только возможно. АО предлагал мне остаться за его копейки, СП без конца орал на меня все две недели, а в момент ухода заставил под угрозой физической расправы отдать ему жёсткий диск компьютера, скопировал себе в т. ч. мои личные файлы (которые я просил удалить), только чтобы поиздеваться. Я жалею, что не успел удалить рабочую документацию, над которой трудился лично я, пусть бы потом попотели! Ещё я рассказал одной старейшей сотруднице, с которой у СП были хорошие отношения, о его беспределе. Это вывело его окончательно, он настолько стал неадекватным, что я даже в последний день работы пришёл в отдел кадров минуя нашу комнату, мол, варитесь в своей банке сами. Момент моего ухода пришёлся на юбилей НИИ, всем раздавали футболки. Тут отличился и АО, отказавшись показательно мне её вручать, так что пришлось добывать через профсоюз. Когда уходил, мне отдали голый оклад, ПрЧ не выдали вовсе. Я ушёл туда, где хотя бы платят, а не делают вид и обещают, с тех пор порога НИИ не переступал, разве что изредка приходилось проходить / проезжать мимо здания. Т. о. из инженера-разработчика с неограниченными возможностями стараниями НИИ сделали офисного хомячка-техпода, которому приходится о разработке как таковой только мечтать (ну или делать для себя по-мелочи). В заключение, скажу о НИИ, что слышал от других. После моего ухода СП разломал за чем-то добротный стол, за которым я сидел. В то время закончилась Вторая Чеченская, и ещё один наш инженер (И2) поехал в Грозный на испытания на несколько месяцев. Вернувшись оттуда, он потребовал от АО законного увеличения жалования, мотивируя это моим уходом, из-за чего в отделе появились свободные средства. АО ему ответил, что тот должен отнестись с пониманием, у самого двое детей и жена не работает, нужно увеличение благосостояния семьи, если что-то не нравится, то И2 никто тут не держит, на что И2 забрал документы и немедленно ушёл на другое место. Ещё работал третий инженер (И3), который тоже не выдержал и, спустя год, уволился. Но И3 за каким-то отважился вернуться через несколько лет, говорят, что того долго упрашивал СП (нужен был мальчик для битья), но к тому времени АО стал ещё более неадекватным, в результате, И3 там продержался не больше года и снова уволился. Сам СП же первые несколько лет после моего ухода из НИИ жаждал меня встретить снова и "набить морду". Я искренне надеялся, что, спустя годы, ситуация в НИИ нормализуется и сотрудники там начнут себя чувствовать отлично. К сожалению, читая отзывы, я понял, что там ничего не изменилось. Также з/п делится на мизерный оклад и премиальную, также присутствует самодурство на местах, увольняют опытных и набирают кого попало, но своих, также не оплачивают выхи, стали запрещать брать больничный, нормальный народ, набравшись опыта, бежит оттуда, аж сверкают пятки. НИИ стал АО, один Д сменяет другого, а толку нет. По последним данным НИИ и вовсе банкрот…

Часть 3. После испытаний АО приспичило меня на ноябрьские праздники отправить на тот радиозавод толком неясно зачем. На заводе мы не сошлись во мнениях с одним из тамошних сотрудников, в результате, последний пожаловался руководству, не знаю, что он про меня наговорил, но зарплату за ноябрь мне срезали до минимума. Отдельно про зарплату: она подразделялась на оклад и так называемую премиальную часть (ПрЧ). Оклад составлял жалкий минимум, в основном, премиальная часть всё вытягивала, так вот, у руководства было хобби, урезать подчинённым ПрЧ по поводу и без. Особенно, когда на отдел полагалась фиксированная сумма, тот же АО распределял так, чтобы себя не обидеть. В декабре предстоял аврал по выходным, на котором заставляли собирать на скорость какие-то изделия для показа. Отмечу, что этот НИИ на моей практике был единственной конторой, где выходные никак не оплачивались (хотя должны были двукратно). Под конец года вроде бы АО обещался мне что-то подкинуть, но тут же заставил меня грузить кое-что в главном холле НИИ. В это время проходила мимо зам. Д по охране труда. Ей не понравилось, что я то ли встал у неё на пути, то ли косо посмотрел, тут же доложила АО о нарушении мной ТБ, Д, у которого к тому времени с мной были личные счёты, АО был поставлен в известность, в результате новый год я ушёл встречать на голом окладе, чему АО был несказанно рад. Кроме того, родная бухгалтерия мне тоже устроила подлянку. Что-то напортачили с моими отчётами по командировке, в результате чего у меня возникли разборки с налоговой, которая меня поставила в известность только спустя 2 года, когда я работал уже в другом месте, там с меня содрали по полной программе ещё выписали штраф за просрочку. Я пытался достучаться до бухгалтерии НИИ, но там уже из принципа никто не хоте иметь со мной дел, т. к. на тот момент я уже являлся для них «мертвым» сотрудником. Теперь пару слов о неком гражданине, поведение которого оказалось фатальным, для моего нахождения в стенах НИИ. Он приходится тёзкой одного и самых почитаемых на Руси святых, а фамилия его слишком распространена, чтобы называть (СП). Сначала, когда я только пришёл в НИИ, он проявил ко мне дружелюбие. Мы сошлись на почве электроники, радиолюбительства и пр., он работал в другом отделе. После диплома он рекомендовал мне даже не оставаться в НИИ на постоянке. Через год ушёл из НИИ в контору, арендующую помещение в этом же здании, но мы сохранили общение. Он даже учил меня пользоваться САПР для конструкторов, радовался, что я его быстро осваиваю. Пока работал в другом месте, периодически навещал наш отдел, беседовал со мной по поводу любительского конструирования, давал советы, даже пытался меня защищать от беспредела АО. Потом у него появились разногласия с коллективом в другой конторе (как выяснилось, по его же вине) и он вернулся в наш отдел. Моей радости не было предела, т. к. я предполагал, что буду работать наконец с нормальным коллегой, который находится со мной, что называется, на одной волне, разделяет мои взгляды, даже, поговаривали, что как бы уважает. Но это оказалось лишь иллюзия. АО назначил его своим замом, и СП словно переменился. Когда-то он работал в том помещении, что занимали мы. Сначала вместе с АО, но после ухода Л АО переместился в её кабинет и за старшего остался я. Со временем, я установил в комнате некие порядки, принёс необходимые материалы, оборудовал кухонный уголок, даже создал некий авторский дизайн. Выкинул кое-что, оставшееся со времён команды СП, какие-то нелепые школьные парты, остатки станины от древней ЭВМ, которую, как потом оказалось, применяли в качестве верстака, но об этом нужно было ещё догадаться. Когда вернулся СП, в него словно вселился бес. Жажда власти над другими полностью его изменила, про хорошие, почти дружеские отношения со мной он забыл, как будто бы я стал для него посторонним человеком. Первым делом он начал устраивать бесполезные перестановки в комнате, стал выбрасывать нужные материалы, разламывать шкафы, производить довольно бессмысленную бурную деятельность, хотя до этого я считал его человеком практичным и рациональным. При моей попытке спокойно объяснить ему, что он неправ, он не нашёл ничего лучшего, как затеять со мной драку в коридоре, по которому через 5 минут должна была пройти делегация представителей заказчика. Как выяснилось, он ещё раньше был знаменит бурным нравом. Например, поговаривали, что ещё до моей работы в НИИ, во время испытаний на полигоне он завёл танк и гонялся на нём за сотрудником, который якобы что-то не то сказал в его адрес. Рассказывали также, что он использовал несанкционированный доступ на компьютер нашего снабженца, пока тот был в отпуске, и написал неприличное слово в адрес последнего (обои на раб. столе). После инцидента, наши отношения с ним испортились, рабочие наладились на какое-то время до минимального уровня, а вот личные ухудшились навсегда.

Часть 2 Следующий год характеризовался разъездами и нервотрёпками. Полгода пришлось провести безвылазно время на радиозаводе в другом городе. Инженерам пришлось всё делать за простых рабочих месяцами, готовя изделия к испытаниям, вместо того чтобы прийти, убедиться, что работает и уехать восвояси, как обычно полагается. Нам приходилось прикручивать блоки и тянуть электрокабели (большей частью, даже не нашей разработки) месяцами, из-за того, что, видите ли завод не мог предоставить электриков, а Д и всем ниже, вплоть до АО, нужно отчитаться перед заказчиками силами подчинённых. Работать приходилось в холодном ангаре зимой на своём окладе. Командировочных давали жалкие копейки. Хоть гостишка была приемлемой. В перерывах были выезды на испытания на полигоны, где однажды сам Д меня заставил среди ночи бегать с изделием и не давал спать. Весной, когда дни стали светлее, Д увеличил рабочее время с 17 до 19, чтобы мы не смогли после работы посмотреть город и пофоткать церкви при свете. Он даже хотел заставить нас работать на Пасху, но всё же потом отпустил домой. Из-за этих бесконечных командировок я не мог толком распланировать своё личное время. К слову сказать, в эту пору количество начальников всех уровней просто зашкаливало. Я был «простым солдатом» на 5 руководителей разных уровней, которые давали время о времени противоречивые задания. Вроде того, что один велел спаять жгут, второй тут же распотрошить готовый, а третий не потрошить, а наделать из него красивых фенечек, и всё это с криками и матом. Ещё тот год запомнился тем, что начальником вышестоящего подразделения прислали отставного генерала, который выгнал нескольких сотрудников, усердно работавших по 5 лет и более, потом уволился сам. Проблемы в тот год были и с получением отпуска в летнее время, который у меня тогда сочетался с работой в рамках молодёжной программы. АО и все остальные про неё хорошо знали, но, когда подошло время отпуска сам Д лично заартачился меня отпускать, хотя было официальное письмо от организации. До сих пор помню его жирную подпись «Отказать!». Будучи членом профсоюза, я пытался найти там поддержки, но местный профорг поджал хвост перед Д. Тут надо сказать, что за меня вступился АО, т. к. я грозился прямо сейчас уйти, а там некому было работать. Правда и тут мне родной НИИ подгадил: вызвал телеграммой из отпуска и заставил прямо сейчас ехать на какую-то выставку из-за того, что единственный оставшийся сотрудник в командировке получил производственную травму из-за недосмотра руководства. Я тогда сказал, что хоть увольняйте, миссию не прерву, на что обещали уволить именно по статье с «волчим билетом». Еле удалось разрулить ситуацию. По возвращении из отпуска, меня в отместку просто прописали на полигонах, в этот раз гостиницу бронировать не стали, расселили сотрудников в армейских КУНГах, кормили в солдатских полевых столовых (ПХД). Д решил сэкономить на комфорте подчинённых, на их неудобства ему было горячо наплевать. При этом сотрудники смежных предприятий вполне себе размещались с комфортом в отелях, и даже транспорт за ними присылали. Кроме того, обычными инженерами там распоряжались кто угодно, даже вояки. Доходило до такого беспредела, что могли вечером нарочно лишить планового ужина и отправить, скажем, жарить шашлыки для руководства, запрещая при этом их даже пробовать, а утром, едва проснулся, отправить вместо завтрака на час паять кабель в электрике подвижного состава, к которому наши изделия схематически даже не имели отношения. На моё справедливое замечание, что голодным ничего делать не буду, проследовали угрозы применения силы. Чтобы сфоткаться с танком приходилось умолять АО чуть ли не на коленях. У нас с ним был уговор, что разрешит мне сфоткаться с АКМ, но тут он поступил как в большинстве случаев, т. е. кинул. Ещё простым запрещалось многое, чуть ли не строем заставляли ходить, зато руководство с вояками вовсю рассекали после работы с ветерком на «подвижных единицах», мы только и могли «смотреть им в рот».

Часть 1 Невероятно, он ещё существует! Место, где я провёл молодость и начало трудовой карьеры. Бесконечные ГОСТы, форматки, чертежи, полигоны, испытания, выезды на заводы и шиш за отличную работу. Ну и, несомненно, некая школа жизни. Все началось 20 лет назад, когда я впервые переступил порог этого НИИ, будучи ещё студентом, заканчивая ВУЗ по подходящему профилю, помог пристроиться бывший одногруппник. Тогда у меня ещё не было никакого опыта работы, меня даже там приняли радушно на полставки. Там я и познакомился с неким Алексеем О. (АО), изначально мне даже давали весьма интересные задания про разработке и проектированию (замечу, что в первый и последний раз). Затем началась долгая игра по смене руководства, АО был вынужден уйти, зарплату срезали до минимального уровня, я ушёл писать диплом, продолжая числиться сотрудником, мне даже формально платили некие копейки. После диплома я начал уже работать на постоянной основе. Задание мне выдавала начальница подразделения выше (Л), однофамилица одной из рок-звёзд. Она была в курсе моих способностей, но поручала мне выполнять всякую рутину. Например, разработкой электронных схем занимался внештатный сотрудник, скажем так, близкий друг её дочери. Ему и доставались все интересные задания, но при этом он терпеть не мог производственные дела, в т. ч. какое-либо соответствие ГОСТами и пр. Вот за ним я и подчищал его работу, приводя схемы в наиболее читаемый для ГОСТа формат, распечатывал их и относил на согласование. Ну ещё мне дозволялось переводить с английского какую-то документацию на комплектуху, которая тогда стоила как чугунный мост, а сейчас продаётся на каждом углу вёдрами на вес, как обвязка того же Arduino. После моего возвращения из отпуска ушёл наш снабженец, закупку комплектухи и её получение поручили мне. Год спустя, одно из наших изделий утопили на испытаниях и мне было поручено сливать из блоков воду, один из блоков поручили разобрать и вымыть со стиральным порошком. Вот такая интересная работа для выпускника техВУЗа! Кроме того, не было, ни инструментов, ни подходящего оборудования, всё приходилось брать своё и за свои деньги. За годы работы в НИИ моя трудовая обросла кучей записей, т. к. меня «переводили» из места в место по причине бесконечно смены номеров отделов и подразделений, не менявших сути должности. Красивую запись «инженер-системотехник» следовало трактовать как «ПТУшник-разнорабочий-гастарбайтер». Л без конца ко мне придиралась и норовила урезать и без того маленькую пайку. Тут вернулся АО, видимо, что-то не срослось на месте, куда он временно уходил. Началась чехорда, АО и Л стали мне давать вместе задания, которые взаимопересекались друг с другом, лишая работу всякой логики. Чуть раньше пришёл новый директор-трудоголик (Д). Под конец года всё руководство свалило на 2 месяца на испытания, предоставив мне возможность свободно вздохуть единственный раз за время работы и самозаняться чем-то полезным. В конце года ушла Л. Пара слов о личности АО: этот человек хоть иногда и проявлял положительные качества, но большей частью с подчиненными был достаточно груб, позволял откровенные оскорбления сотрудников, что никогда больше в моей карьере не наблюдалось. Обматерить, унизить достоинство, надсмехаться над качествами другого человека для АО было обыденным. На замечания, что нужно быть тактичнее, лишь ухмылялся и говорил: «Ты псих, ты не понимаешь юмора!». Допускал в адрес подчиненных всякие выражения, типа: «Заказать бы тебя, да денег жалко!». Умным он считал только самого себя, признаться, основания имелись, но он перегибал палку во имя гордыни. Зато сам перед высшим начальством заискивал и вытягивался в струнку как пёс по команде «Служи!». При общении с женой и детьми по телефону сюсюкал, как будто это совсем иной человек, чем выбешивал окончательно. Когда напивался в командировках становился совсем неадекватным, говорил уже гадости в отношении всех подряд, мог распустить руки, добавляя что ему за это ничего не будет. Ещё, однажды, АО ни с того ни с сего заявил, что готов меня прямо вот сейчас оправить в ПНД на экспертизу и уже собирает документы с местной медсестрой (как выяснилось потом, он это говорил всем, кто ниже его по рангу и за глаза про всех, кто выше). Когда у нас расформировывали библиотеку и раздавали старую интересную техническую литературу всем желающим, АО принципиально об этом мне не сообщил, дождавшись, пока приедет макулатурный грузовик и часть вывезут. Я чудом об этом узнал и мне достались жалкие крохи, так и в тех АО мне сознательно мешал покопаться. Однажды заставил меня написать 20 одинаковых объяснительных записок на разные даты непонятно о чём. Также он обожал портить комплектуху ради сиюминутной выгоды (разломать ценный разъём, чтобы вставить его в совершенно другую ответную часть). Мог начать меня грузить новым заданием в тот момент, когда я разговариваю по телефону с контрагентами, думая при этом, что я его пойму. Без конца повторял, что я могу уйти на все 4 стороны в любой момент, но никто меня больше в РФ не возьмёт на работу (как и других коллег).